Многие из юристов, занимающихся корпоративными сделками, сталкивались в работе с вопросом: переходят ли права и обязанности физического лица по корпоративному договору/опциону в отношении доли/акций (1) к наследнику доли/акций в случае смерти физического лица и (2) к его супругу, получившему долю/акции в порядке раздела совместно нажитого имущества? Речь идет именно о правах и обязанностях по договору, а не тех, которые связаны непосредственно с самим статусом участника/акционера и регулируются законом и уставом общества.

Жаль огорчать читателя, но, если вкратце, определенного ответа на вышеуказанные вопросы на сегодняшний день нет. В частности, нам неизвестна судебная практика, которая позволила бы однозначно подтвердить или опровергнуть возможность перехода таких прав и обязанностей к наследнику/супругу, а мнения в доктрине на этот счет разнятся.

Уже в порядке рассуждений, кажется, что ответ зависит от того, носят ли такие права и обязанности имущественный характер или, наоборот, персональный характер, т.е. неразрывно связаны с личностью физического лица. Так, если они имущественные по своей природе, то, в частности, они должны входить в наследственную массу и переходить к наследнику, а если нет, то прекращаться со смертью изначальной стороны договора.

Другой вопрос: где провести разграничительную линию? Являются ли имущественными права и обязанности в отношении голосования по доле/акциям? А права опционодержателя/обязанности опционодателя по опциону? Кажется, что по общему правилу да, но могут быть и иные ситуации: например, есть серьезные основания полагать, что опцион на приобретение акций сотрудником компании в рамках программы мотивации, привязанной к результатам трудовой деятельности, имеет неразрывную связь с личностью такого работника и по умолчанию наследованию не подлежит.

Применительно к опционам, принципиальная отчуждаемость прав по ним подтверждается в частности п. 7 ст. 492.2 ГК РФ, согласно которому права по опциону на заключение договора могут быть уступлены другому лицу, если иное не предусмотрено этим соглашением или не вытекает из его существа. Представляется, что из этого можно сделать вывод хотя бы о возможности наследования прав по опциону. Кроме того, в частном разговоре с нами один из нотариусов подтвердил наследуемость опциона в отношении доли, однако признал, что в законодательстве и судебной практике вопрос остается нерешенным.

При этом обращаем внимание на п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 N 9 «О судебной практике по делам о наследовании», согласно которому в состав наследства входит принадлежавшее наследодателю на день открытия наследства имущество, в частности:

• имущественные права (в том числе права, вытекающие из договоров, заключенных наследодателем, если иное не предусмотрено законом или договором);

• имущественные обязанности.

То есть, если исходить из имущественной природы прав и обязанностей по корпоративному договору/опциону, их наследование можно как минимум исключить самим договором.

Из непосредственно судебной практики интерес представляет, пожалуй, только одно дело – см. решение Арбитражного суда г. Москвы от 20.12.2021 по делу № А40-23294/20‑117‑122. Два акционера-физических лица заключили акционерное соглашение, согласно которому акционер А мог потребовать от акционера Б продать его пакет акций при условии полного погашения текущих кредитных обязательств общества. При этом акционерное соглашение предусматривало также обязанность акционера Б в случае смерти А заключить аналогичное акционерное соглашение с его наследником, к которому перейдут его акции, либо продать свой пакет акций такому наследнику. После смерти акционера А его наследник потребовал от акционера Б продать его пакет акций. Суд квалифицировал положение акционерного соглашения о продаже пакета акций акционера Б при погашении кредитных обязательств общества в качестве предварительного договора купли-продажи и в иске отказал в связи с ненаступлением условий заключения основного договора. Дело же представляет интерес, поскольку при его рассмотрении суд не отрицал (как впрочем и не подтвердил прямым текстом), что наследник в принципе имеет право требовать выкупа акций у акционера Б по условиям акционерного соглашения, но при этом не совсем понятно, на каком основании: в связи с тем, что наследник, став акционером, унаследовал права и обязанности, вытекающие из акционерного соглашения, или же просто потому что акционерное соглашение предусматривало права для лиц, не участвующих в нем.

Что же, с учетом всего этого, предпринять, чтобы повысить «выживаемость» корпоративного договора/опциона, заключаемого с физическим лицом? Можно, например, рассмотреть следующее:

• Прямо прописать в договоре переход прав и обязанностей к наследнику/супругу, подчеркнув их имущественный характер.

• В случае с ООО предусмотреть в уставе общества требование о получении наследником/супругом согласия других участников на переход к нему доли. В случае смерти/раздела имущества другие участники дадут такое согласие только при присоединении наследника/супруга к корпоративному договору/опциону, а обязанность дать такое согласие можно предусмотреть в самом корпоративном договоре. Разумеется, при отказе в даче согласия наследнику/супругу необходимо будет выплатить ему действительную стоимость доли.

• Сделать изначальной «спящей» стороной договора потенциального наследника/супруга физического лица, который вступит на его место в случае смерти/раздела имущества.

• При наличии супруга требовать от физического лица заключения брачного договора, в соответствии с которым доля/акции признаются его единоличной собственностью.

• И наконец просто избегать прямого владения долей/акциями самим физическим лицом, передав их компании такого физического лица. В таком случае даже при смерти физического лица/разделе имущества доля останется в такой компании, которая будет по-прежнему связана условиями корпоративного договора/опциона